«К 80-летию Великой Победы»: пережившая ужасы немецких лагерей смерти

Великой Победе посвящается. В глухих тенях концлагеря, где надежда меркнет, а страх окутывает каждый вздох, маленькая девочка, узница фашистского режима, хранит в своем сердце искорки смелости и мечты о свободе. Через призму детского восприятия она переживает страшные испытания, но даже здесь, среди ужаса и страха, пылает желание выжить и вернуться домой. Сегодня мы публикуем рассказ малолетней узницы фашистского концлагеря в Литве в годы Великой Отечественной войны, калужанки Екатерины Егоровны Сурнаковой. Этот рассказ — о невидимой силе, которая помогает не потерять себя в самые тяжелые времена.

«Деревня Турьевка (Гурьевка) Жиздринского района Калужской области. Здесь жила наша семья в составе 9 человек: мать, бабушка и семеро детей в возрасте от 1 года и до 16 лет. Отец в это время воевал на фронте. В октябре месяце 1941 года случилась беда. В нашу деревню нагрянули немцы на мотоциклах. Тогда мне было уже 5 лет, я хорошо помнила нашу местность. Немцы оккупировали нас на 2 года, до августа 1943 года.

Периодически менялись немецкие части – одни уйдут, другие приходят. Скот весь у нас отобрали и все проедали. Мы перебивались как могли. Собирали весной зелень, из мороженой картошки мама пекла так называемые «тошнотики». Помню, что всегда - мы дети - хотели есть.

Особых зверств в нашей округе не было. Из нашей деревни расстреляли по доносу бывшего председателя колхоза. Отвели его за километр к ручью и там застрелили. Я с бабушкой ходила туда, видела убитого дядю. В соседней деревне Хвастовичского района две девушки шли к родным в другую деревню. Их немцы застрелили, сочли за партизанок.

2 августа 1943 года нас немцы стали выгонять из деревни, а хаты наши поджигали. Гнали нас в сторону станции Горинской. Тогда собрали всех жителей за 7 км от деревни и сказали, чтобы мы свои ноши оставили в сарае и их потом к станции подвезут на машине. Когда мы сгрузили кое-что в сарай, нас погнали дальше, а сарай подожгли. Так нас гнали до станции Горинская. На станции нас всех погрузили в товарные вагоны и везли две недели.

Привезли нас в Литву в лагерь «Алинту». Поселили в бараках с нарами из железных сеток. Кормили нас очень плохо, в основном иногда давали немного перловки. Хорошо помню, что всегда хотелось есть. Мне запомнился такой случай – сижу на нарах и смотрю на пол. Он был плиточками, как у нас в умывальнике. Думаю, вот бы кто-то что-нибудь уронил на пол, я бы тогда положила в рот.

Все дети болели тифом, чесоткой, от вшей не было отбоя. Бабушка каждое утро с единственного одеяла смахивала веником вшей. Две сестренки младше меня умерли от тифа и голода в лагере в январе 1944 года.

Голод вынуждал идти на опасные крайности. У хорошо знакомой семьи, дальней родственницы, мать их болела тифом и была в изоляторе. Старшая сестра сказала младшему брату лет 14-ти пойти в деревню попросить милостину. Так иногда некоторым удавалось это делать. Мальчик полез под проволоку, охранники с вышки его застрелили.

В марте 1944 года нас из лагеря перевезли в Белоруссию в район города Лиды. Перед расселением по хозяйствам нас мыли в бане. Помню, стоим голые с матерью, я держусь за нее и поползли вши, я потеряла сознание. Банщик облил водой, и я опомнилась.

Старшие работали и кормились, а мы с бабушкой ходили побирались, просили милостыню. Мне сровнялось 8 лет, пришли записываться в школу. Но все – домой, домой, домой!!!

Вернулись домой и опять голод, холод. Хату немцы сожгли, жить негде., строили земляные бункеры. Пошла в школу, у нас была только одна учительница. С утра она учила 1-3 классы, а с обеда 2 – 4. Вскоре началась малярия, которая унесла много жизней.

В километре от деревни был сбит наш самолет. Когда наш отец вернулся с фронта, он на месте падения самолета в 1946 году поставил деревянный памятник».

Екатерина Егоровна Сурнакова в послевоенное время много лет проработала в школе-интернате №3 в Калуги. Она добросовестно относилась к своей работе, убирала, мыла, штопала носки детям. Читала с ними книжки, помогала во всех делах ребячьих. С особой болью она относилась к уборке, если видела кусочки брошенного хлеба, то бережно собирала их и относила птичкам. К непослушным детям относилась строго, делала замечания и укоряла их за проделки. Только один раз на День Победы Екатерина Егоровна рассказала нам о своей нелегкой участи малолетней узницы немецкого лагеря смерти. Из последних сил она до старости работала в интернате уборщицей. И только когда совсем обессилила, уволилась и уехала к сыну в другой город.

Скромная, незаметная труженица, прошедшая ужасы Великой Отечественной войны и немецких лагерей смерти была вместе с нами. Пусть она останется в памяти взрослых и детей, которых она любила по-своему и помогала всем!